Россияне все меньше поддаются пропаганде и отказываются терять связь с реальностью.
Владимира Путина считают корифеем политических сюрпризов. Это так. Но логику его действий расшифровать легко. Не надо только подгонять вождя под шаблон деятеля, который приспосабливается к подданным и ищет их похвал.
Несколько свежих примеров.
Битва за спасение Башара Асада в эти дни плавно переходит в войну с Турцией. Вроде бы некстати. Для плебисцита желателен спокойный климат. Тем более, большинство россиян никогда не понимали, зачем нужна сирийская кампания, и уж точно не обрадуются лобовому столкновению с турками. Но если исходить из того, что домашними откликами российский президент интересуется слабо, а выяснением отношений с Эрдоганом — сильно, то все встает на место. В реальности Путина эта война — дело приоритетное, и принимать в расчет настроения каких-то третьих лиц, хотя бы и собственных граждан, было бы странно.
Как странно было бы подгонять к ожиданиям граждан состав пресловутой группы по конституционным поправкам. Злопыхатели глумились над простодушием прыгуньи с шестом Исинбаевой и так ее затравили, что на последнюю встречу поправочной группы с Путиным она даже не пришла. Хотя Исинбаеву позвали вовсе не из-за ее интеллекта или авторитета в народе. Просто она присутствует в путинской реальности. Как и писатель Прилепин, которого рядовой человек не читал, или актер Машков, вполне им опознаваемый. Их всех объединяет одно: они известны вождю. А большего и не требуется.
Или взять тассовский сериал «20 вопросов Владимиру Путину», который, как воображают люди несведущие, задуман для разъяснения массам новейших начинаний главы державы. Исходя из этого ошибочного понимания, зубоскалы подтрунивают над тем, что президент лишь повторяет уже много раз им сказанное, включая и то, что вряд ли понравится народу.
Но Путин говорит не для широкой публики, а для той, которая ему близка. Он просто остается самим собой, не давая своему собеседнику ни малейшего шанса подтолкнуть его к каким-то эффектным в глазах рядовых зрителей высказываниям. Ну хотя бы отругать Медведева и отставленных министров. Наоборот, вопреки всякой агитационной целесообразности, он их хвалит. Потому что это его люди.
И ни капельки не притворяется таким же, как все. Вот прелестный диалог о пользовании гаджетами:
Интервьюер: Вам комфортно? Пользуетесь?
Путин: Мне комфортно, потому что я этим ничем не пользуюсь. У меня есть другие возможности просто.
Интервьюер: Я видел, вы звонили мальчику, который в Красной Поляне на лыжах катается по вашему приглашению, и вы звонили по смартфону.
Путин: Мне ваш приятель Песков подсунул просто, я и позвонил. А так мне проще снять трубку специальной связи, и мне найдут любого абонента…
В той реальности, в которой живут обычные люди, это не оценят. Зато в реальности альтернативной выслушают с полным пониманием.
Для альтернативной реальности предназначено и награждение медалью члена Совета Федерации Сулеймана Геремеева, произведенное безо всяких внешних поводов, вроде юбилея или хотя бы дня рождения, но зато совпавшее с пятилетием убийства Бориса Немцова. Правда, по поводу этого убийства чаще упоминают не столько награжденного сенатора, сколько его племянника, но шум в СМИ все равно возник, и вроде бы не обязательно было в такой момент его вызывать. Однако еще раз напомню: в параллельном мире медиа обычного типа — это нечто чужеродное и уважением не пользующееся. Пускай себе негодуют.
Философию этого мира только что изложил временно отошедший от госслужбы Владислав Сурков, который преподносит себя в качестве его архитектора: «Мне интересно работать в жанре контрреализма. То есть когда и если надо действовать против реальности, менять ее, переделывать. Пока проект проживает стадию становления, развития, роста, в нем интересно участвовать. Весело. А когда новое создано, оно резко превращается в старое. Проект вступает в фазу стабильности, сам становится реальностью. И от тебя уже не требуется ничего нового. От тебя ждут только самоповторов. А зачем?»
Сурков уверяет, что параллельная действительность, придуманная властью для себя, уже якобы «становится реальностью» для всех. Но эти льстивые разглагольствования не очень-то подтверждаются.
Вся история с плебисцитом по путинским поправкам — это гигантская попытка перетащить народ в начальственную реальность. Поправки придуманы для каких-то не объясняемых руководящих нужд. Никто снизу их не домогался. Никто не понимает, к чему они приведут. Тем не менее сподвижники вождя ждут от граждан энтузиазма, пытаются втянуть их в инсценированное пиар-службами «обсуждение» и воображают, что ритуал голосования заново скрепит альянс низов с верхами.
Сам вождь, повторю, выше заискиваний перед гражданами и просто живет в своем мире. Но агитмашина пытается оттолкнуть рядовых людей от их обыденных забот всеми своими щупальцами.
И ничего толком не выходит. Понятно, что плебисцит пройдет по плану. С отчетностью проблем не будет. Но никакого добавочного народного мандата режим не получит. Принуждение равнодушных людей к участию в кремлевском ритуале лишь отольется скорым всплеском массового раздражения, как это уже случилось после марта 2018-го.
А то, что дело идет именно к этому, видно по всем приметам. Вот, например, свежий мониторинг фонда «Общественное мнение». На открытый вопрос, какие события, о которых сообщалось в СМИ, вызвали интерес, 26% опрошенных сказали об эпидемии коронавируса, и только 3% вспомнили про обсуждение конституционных поправок, хотя оно буквально заполонило медиа-пространство. А поездки, действия и выступления Путина (включая и упомянутый сериал ТАССа, который как отдельное событие публикой просто не замечен) упомянули в сумме лишь 2% респондентов.
Стране все это глубоко неинтересно. Она живет в другом мире — и явно намерена там остаться.
Источник: newsland.com
