Россияне хотят, чтобы сильный лидер защитил их от коррумпированных чиновников
Андрей Полунин
class="cackle-comments-count">
На фото: президент РФ Владимир Путин (Фото:
Алексей Никольский/ТАСС)
Россия снова затосковала по «сильной руке». Три четверти (75%) россиян считают, что стране требуется «сильный и властный руководитель». Это следует из результатов опроса * «Левада-центра» **.
49% участников опроса убеждены, что сильная рука России необходима постоянно. Это на 9% меньше, чем в ноябре 2018 года, когда «Левада-центр» задавал аналогичный вопрос.
26% полагают, что сильная рука требуется иногда. Конкретно — сейчас. Число сторонников этой точки зрения с 2018 года возросло — тогда их было 22%. Впрочем, это не рекордный показатель — максимум в 46% зафиксирован в марте 2014 года.
Наконец, доля тех, кто говорит, что передачи всей власти одному человеку «ни в коем случае нельзя допускать», выросла с 18 до 22%.
При этом 59% респондентов уверены: люди, которых выбирают в органы власти, быстро забывают о проблемах народа. 25% считают, что руководство живет только своими интересами, и только 14% называют власть «народной».
Наконец, всего 19% опрошенных имеют «довольно ясное представление» о том, куда движется страна, у 40% респондентов оно «довольно смутное», у 23% — нет вообще никакого.
По мнению аналитиков «Левада-центра», сильная рука является стержнем российской политической культуры, и запрос на нее указывает на усиливающийся авторитаризм. Они отмечают, что в момент краха СССР о недопустимости сосредоточения власти в одних руках говорили 44%, а о необходимости — в сумме 41%. В конце правления Бориса Ельцина и после прихода к власти Владимира Путина второй показатель устойчиво составляет от 70 до 80% — то есть, эти настроения являются доминантными.
Социологи считают, что установка на сильного лидера связана с критичным отношением к власти. Причем, имеется в виду не столько реальный лидер, сколько мифологизированное представление об отце нации.
Заметим, сегодня рост запроса на сильную руку развивается на фоне негативных трендов. Среди грамотных экспертов, в том числе проправительственных, есть понимание: РФ вступила в длительный период стагнации, периодических кризисов и экономической деградации. И это говорит об исчерпанности модели, на которой Владимир Путин строил авторитарный режим последние 10 лет.
Перспектив на этом пути нет, и в обществе это по-разному воспринимается. Людьми это воспринимается как ощущение бедности и сокращения запросов. По сути, население приспосабливается к нарастающей бедности — к готовности терпеть, но до какого-то момента.
Не исключено, что ощущение тупика трансформируются через какое-то время в политические процессы. Это и рост протестных настроений, и общее — диффузное — раздражение населения.
Транзит власти, который Кремль сейчас затеял, может сыграть роль катализатора для этих процессов. В обществе периодически возникает усталость от Путина. Она доходила до максимума в 2013 году — тогда 47% граждан не хотели, чтобы он шел на следующий президентский срок, а60% устали ждать от него исполнения обещаний. «Крымская эйфория» сняла эти настроения, но сейчас они вновь нарастают.
В этих условиях поправки в Конституцию, в которых граждане не видят необходимости, не просто не прибавят легитимности режиму. Как считает ряд экспертов, поправки могут открыть возможности для внутренних конфликтов в правящей элите. И тогда запрос на сильную руку, возможно, диаметрально разойдется с запросом на продолжение правления Владимира Путина.
— Запрос на сильную руку — это прежде всего выражение слабости государственных институтов, — отмечает директор «Левада-центра» Лев Гудков. — Люди чувствуют зависимость от коррумпированных и эгоистичных администраций разных уровней. Такое ощущение бесправности и уязвимости порождает потребность — очень мифологизированную — в высшей инстанции, от которой может исходить справедливость и защита.
«СП»: — Путин, в глазах населения, является такой инстанцией?
— Речь идет о коллективном мифе, а не о конкретной личности. Государственная пропаганда и политическая реклама просто-напросто вставляют Путина в эти коллективные ожидания, как портрет в рамку.
Замечу, именно пропаганда создает Владимиру Путину образ сильного и властного руководителя. Этот образ никак не связан с реальной личностью Путина, поскольку глава государства не является харизматической фигурой.
Поэтому периодически возникает диссонанс — неудовлетворенность от того, что президент не соответствует массовым ожиданиям. Как результат, от Путина периодически нарастают раздражение и усталость.
«СП»: — Что необходимо Кремлю, чтобы усилить запрос на сильного лидера?
— Нужен критический контекст — нагнетание внутренней угрозы, коррупции или экономического кризиса. Либо нагнетание внешней угрозы — со стороны мифологизированного Запада.
Этот горизонт страха усиливает ожидания лидера, который может навести порядок. Но, с другой стороны, это никак не снимает представления граждан, что государство сегодня — это прежде всего коррумпированное чиновничество. И это чиновничество ведет себя нагло, ставя себя над правом.
«СП»: — Какой момент в настроениях граждан является ключевым?
— Люди не представляют, куда идет страна, в какую сторону она развивается. У них происходит утрата образа будущего. Отсюда — перенос своей зависимости и несостоятельности на воображаемого лидера. Плюс приписывание ему решительности, мудрости, воли и способности к наведению порядка в стране.
Все это — взаимосвязанные вещи. Проблема в том, что в России нет нормальной партийной системы, которая могла бы артикулировать интересы людей, представлять различные точки зрения — а в конечном итоге предлагать программу решения социально-политических проблем. Это и выливается в очень архаическое ожидание отца нации, национального лидера.
«СП»: — Кремль в процессе транзита власти эти ожидания эксплуатирует?
— Не думаю. Подобные ожидания — часть нашей политической культуры. Что любопытно, в 1989 году, в условиях кризиса советской государственной системы, немного преобладали (44%) противоположные настроения — что ни в коем случае нельзя допускать концентрации власти в одних руках.
Дело в том, что советские люди прекрасно помнили, что такое статья 6 Конституции СССР. Эта статья, напомню, законодательно закрепляла руководящую и направляющую роль КПСС, которая была ядром политической системы Советского Союза. В 1989-м люди считали, что именно концентрация власти в руках партии приводит к стагнации и бедности.
Этим людям противостоял 41% советского населения — те, кто считал, что нужна концентрация власти именно в одних руках.
Ситуация коренным образом изменилась в конце 1990-х. С приходом же к власти Путина соотношение сторонников сильной руки и противников авторитарной власти стабильно составляет 70−80% к 15−20%.
Вывод прост: чем сильнее централизация власти, и одновременное хроническое разложение государственной системы, тем сильнее установка на справедливого лидера, который может укротить коррумпированное чиновничество.
«СП»: — Несоответствие Путина ожиданиям сильного лидера усиливает протестный потенциал?
— Несоответствие ощущает все-таки небольшая часть российского общества. Антипутинские настроения характерны для узких кругов, а ядро тех, кто настроен против Путина, составляет всего 12−15%. Временами эти настроения захватывают до 35−38% общества, но в любом случае — это не большинство.
И надо понимать: в нынешней ситуации маловероятно, что антипутинские настроения сконцентрируются, и приведут к протесту и массовым выступлениям. Это вероятно только в случае резкого ухудшения ситуации в стране — очень заметного и длительного падения доходов сограждан.
«СП»: — Нынешняя картина настроений в обществе похожа на настроения накануне распада СССР?
— Нет. Сейчас кризисные настроения явно не достигли той стадии, что была в середине 1980-х. Нет ощущения конца действующей системы, ее предельной деградации.
Это значит, нынешняя система может существовать довольно долго. При этом поддержка Путина будет слабее, но все же будет сохраняться и заменяться равнодушием к происходящему. Именно это будет несущей конструкцией режима.
* Опрос проведен 23−29 января 2020 года по репрезентативной всероссийской выборке городского и сельского населения объемом 1603 человек в возрасте от 18 лет и старше в 137 населенных пунктах, 50 субъектах РФ. Участников спрашивали: «Бывал ли, по вашему мнению, такие ситуации в жизни страны, когда народу нужен сильный и властный руководитель, „сильная рука“?»; «есть ли у вас представление, в каком направлении движется наша страна, какие цели поставлены перед ней ее нынешним руководством?»
** АНО «Левада-Центр» внесена Минюстом в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента.
Новости России: Путин объяснил разницу между госпрограммой и нацпроектами
